Когда читаешь житие блаженной Ксении, внимание всякий раз останавливается на ее решении «отказаться от всех благ мира, отрешиться от звания и богатства и более того, от себя самой». И невольно сравниваешь с этим свое стремление защитить себя от всех невзгод именно благами мира, званием и богатством. Разве не спешим мы домой после работы, чтобы успокоиться в привычной и доброй, нами самими обустроенной обстановке? Разве не планируем, что приготовить, чтобы утешить своих родных и близких и отдохнуть, наконец, от спешки и суеты? И все это она вычеркнула из своей жизни – таков был подвиг святой. Что же послужило защитой и утешением для блаженной Ксении? Ни дома, ни еды, ни даже убогой комнатки, где можно обогреться и быть «хозяйкой»? Более того, она «отреклась от себя самой». Она оставила свое имя, не откликалась, когда ее называли Ксенией, и всем говорила: «Ксеньюшка моя скончалась и мирно почивает на кладбище». Днем она ходила по городу в костюме Андрея Федоровича и говорила от его имени: «Я весь тут», – а ночью, выходя за город, в поле, молилась. Там, по ее словам, присутствие Божие было «более явственным».
Читая о подвигах святой блаженной Ксении, об образе отречения ее от себя самой, вспоминая ее слова, говорившиеся обращающимся к ней по имени: «Ну, какое вам дело до покойницы Ксении, она ничего худого вам не сделала», – чувствуешь, как сердце сжимается от жалости к этой хрупкой и кроткой, но очень мужественной святой.
Она смогла отрешиться от того, что Сам Господь отверг: «…погублю мудрость мудрецов и разум разумных отвергну» (Ис. 29, 14). Как и апостол Павел, она перед лицом своего горя, внезапной смерти мужа, также со всею силой души могла воскликнуть: «Где мудрец? Где книжник? Где совопросник века сего?» (1 Кор. 1, 20).
Она могла бы продолжить его слова: «Что вы можете сказать мне, пронзенной в самое сердце моим горем? Разве вы не видите, что ваши слова мертвы? И вся мудрость мира сего – безумие?» Ее горе многих вернуло ко Христу. Ее подвиг помог услышать Послание апостола: «Ибо когда мир своею мудростию не познал Бога и премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих» (1 Кор, 1, 21).
Конечно, еще при ее жизни окружавшие блаженную Ксению распознали, что в ее словах и поступках кроется глубокий смысл. Замечали, что если Ксения просила у кого-либо чего-нибудь, то это было знаком беды, а если она подавала кому-либо что-то, то это было предвестником будущей радости. У получившей ведение Божьего откровения был дар прозорливости, превышающий способности ума. Этот дар благодати был для нее и превышающим наше постижение восполнением, и защитой, и утешением, и неиссякаемым источником «воды живой». Для наших современников ее подвиг подтверждает слова апостола Павла: «…мы имеем ум Христов». Вот что она искала и ради чего отвергла земное, временное.
И подвиг свой она подняла ради спасения мужа, и дары благодати приобрела и послужила ими страдающим, ищущим, мятущимся. Не себя ради, а ближних ради раскрылась ее благодарность Христу. Поэтому еще при жизни своей блаженная Ксения была многим христианам «скорой в бедах помощницей». Веруем и молимся святой блаженной Ксении о том, что, войдя в вечную блаженную жизнь, она не оставит и нас, еще в скорбях сущих...